63. Деревянная фигура лошади.Катандинский курган.
62. Деревянная пластина с рельефной фигурой лося.Алтай, коллекция Фролова.
61. Деревянная бляха из двух стилизованных головок лося.Алтай, коллекция Фролова.
60. Деревянная головка хищника.Алтай, коллекция Фролова.
59. Деревянная бляшка профильная голова зверя. Алтай, коллекция Фролова.
Могилы под алтайскими курганами пазырыкского типа устраивались в виде большой прямоугольной ямы площадью от 50 до 55 кв.м и глубиной в 4-5 м. В ней находилась погребальная камера, состоявшая из одного или, значительно чаще, из двух вставленных один в другой срубов; между камерой и стенкой ямы с северной стороны оставлялось пространство, в котором укладывалось от пяти до двадцати двух лошадей. Внутреннее помещение в погребальной камере было невысоким, от 1,1 до 1,5 м. Стены и потолок камеры изнутри стёсывались в плоскость и обивались войлоком, дощатый пол также имел войлочное покрытие. Тело покойника или двух, в тех случаях, когда умершего сопровождала жена или наложница, укладывалось в большом долблёном из толстой лиственницы саркофаге с крышкой. Иногда в камере находятся два саркофага меньшей величины для каждого из двух покойников в отдельности. В двух случаях (первый Туэктинский и второй Башадарский курганы) саркофаг был покрыт резными изображениями животных (илл. ), а в других он украшался аппликациями в виде вырезанных из кожи или берёсты фигурок лосей (илл. ), петушков или орнаментов. Вместе с саркофагом в камере помещались некоторые предметы бытовой обстановки низкие столики на фигурных резных ножках, деревянные сиденья в форме подушек, сосуды с пищей и прочий сопровождающий покойников инвентарь. Потолок камеры сверху застилался несколькими слоями сшитых полотнищ проваренной берёсты и лиственничной коры, а вся могила закрывалась толстым (до 2 м) настилом из многих рядов брёвен, поверх которых уже и насыпались сначала земля, вынутая при рытье могилы, а затем камень. Такого рода насыпь от 36 до 46 м диаметром имела в высоту до 4 м. Каменная насыпь над алтайскими курганами заслуживает особого внимания, так как
Раскопанные советскими археологами большие алтайские курганы обогатили Государственный Эрмитаж совершенно исключительной по своему составу коллекцией вещей из дерева, кожи, войлока и разнообразных тканей, отличающихся к тому же высокими художественными достоинствами. Эти вещи открыли совершенно новый мир, о котором до сих пор можно было только догадываться по скудным намекам в других дошедших до нас материалах той же культуры и того же времени. В настоящее время находки из всех этих раскопок изданы и поэтому нет надобности давать их подробное описание, а можно ограничиться общей характеристикой.
Ещё более яркая картина погребений с аналогичными материалами открылась в результате раскопок С.И. Руденко в урочище Пазырык в долине Большого Улагана в Восточном Алтае (Горно-Алтайской авт.обл.), где в 1929 г. был исследован один курган, а в 1947-1949 гг. ещё четыре кургана. В 1950 г. С.И. Руденко раскопал два больших кургана в Центральном Алтае в урочище Башадар близ аила Каракол на реке Кулада, а в 1954-1955 гг. два кургана у села Туэкта в долине реки Урсула.
Впервые после В.В. Радлова исследование больших алтайских курганов было предпринято в 1927 г. М.П. Грязновым. Он раскопал каменный курган двухметровой высоты в урочище Шибе в долине реки Урсула левого притока реки Катунь (Горно-Алтайской авт.обл.). В нём оказалась двойная погребальная камера с саркофагом-колодой и четырнадцать лошадей в северной части могильной ямы. Несмотря на ограбление, в могиле сохранились мумифицированные трупы взрослого мужчины и ребёнка, многочисленные золотые бляшки и пуговки, вырезанные из листового золота различные изображения, деревянные, роговые и кожаные украшения конской упряжи и другие вещи, подтвердившие, что сходные предметы, входящие в коллекции П.К. Фролова и В.В. Радлова, происходят из курганов этого типа.
Замечательный образчик раннего скифо-сибирского искусства представляет также найденное на Алтае бронзовое зеркало с невысоким вертикальным бортиком, со следами двухстолбчатой ручки и гравировкой на обороте (илл. ) [гравировка была на литейной форме, а на самом зеркале рисунок с выпуклым контуром]. На нём помещено друг за другом шесть одинаковых профильных фигур стоящих оленей. Обобщённый контур каждого животного очерчен свободной, выразительной линией с большим мастерством. У оленей округлое, отчленённое изгибом от туловища бедро, как бы висящие в воздухе четыре ноги с острыми копытами, коротенький хвостик и поднимающаяся острым углом холка. На поднятой удлинённой голове показан только выступающий из её контура круглый глаз, непосредственно к нему примыкают остроугольное ухо и состоящий из S-образных завитков рог. В целом образ оленя на алтайском зеркале сближается с изображениями этого животного, выгравированными на сосудах из Нальчикского музея на Северном Кавказе, и так же, как свернувшийся зверь на золотых майэмирских бляшках, типичен для VI в. до н.э. Выступающий за контур головы глаз встречается во многих мотивах скифского искусства, но особенно характерен для изображений птичьей головы, которая с самого раннего времени нередко обозначалась только кружком-глазом с примыкающим к нему изогнутым клювом.
В 1911 г. в южной части Западного Алтая А.В. Адрианов раскопал два кургана в Майэмирской степи на реке Майэмире, левом притоке реки Нарыма, три кургана им были раскопаны под Солнечным Белком близ села Алтайского и четыре на верхней Бухтарме у деревни Черновой все в современном Восточном Казахстане. В могилах под каменно-земляными насыпями у них были срубы с остатками разграбленных человеческих погребений, а рядом со срубами скелеты одной или двух лошадей. Кроме курганов А.В. Адриановым была раскопана на реке Майэмире кольцевая выкладка из валунов, под самым большим из которых оказались бронзовые части уздечки и вместе с ними семь сильно смятых золотых пластинок с тиснёными фигурами характерного свернувшегося хищника, хотя и с чрезмерно удлинённым туловищем, но с довольно реалистической трактовкой головы и когтистых лап (илл. , ). Судя по форме удил и по стилю изображений на пластинках, вероятно, покрывавших деревянные украшения узды, эта находка относится к началу VI в. до н.э.
Ещё в конце XVIII первой трети XIX в. прекрасную коллекцию найденных на Алтае художественных произведений составил алтайский инженер П.К. Фролов (илл. -[ - ]- ). Среди них особенно замечательны хорошо сохранившиеся резные изделия из дерева, какие известны в скифских комплексах Причерноморья. В 1865 г. В.В. Радлов раскопал два больших кургана: один в пределах современной Горно-Алтайской автономной области в долине реки Катуни в Катанде, другой в бассейне верхнего течения реки Бухтармы в границах Восточного Казахстана Берели. Это были первые научные раскопки в горах Алтая. Среди находок оказались меховые одежды хорошей сохранности и различные украшения, вырезанные из дерева, подобные тем, которые уже были известны по собранию П.К. Фролова (илл. ). Долгое время эти вещи оставались уникальными и вызывали удивление своей сохранностью, так как обычно предметы из органических материалов исчезают в могилах без следа.
Если об археологии сакского времени в Средней Азии и Западной Сибири можно сказать, что она остаётся ещё делом будущего, то находки в алтайских курганах представляют сегодняшний день советской науки. Они открыли новую страницу в культурной истории кочевников Евразии и благодаря своей необычности и действительно высокой художественной ценности получили всемирную известность.
III. Алтайские курганы.
// М.: «Искусство». 1973. 280 с. (Серия: Памятники древнего искусства.)
Минусинские бронзы. Сибирское золото.
Аму-Дарьинский клад. Алтайские курганы.
Сокровища саков.
/ / /
М.И. Артамонов, 1973
Комментариев нет:
Отправить комментарий